Рустам Неврединов: «Для меня шансон – это песни о нашей жизни…»

Неврединов Рустам Абдуллович — российский композитор, автор-исполнитель, член Союза композиторов республики Татарстан (Московское отделение), член Союза писателей РФ (2012).

— Рустам, для начала буквально несколько слов о себе – откуда вы, кто вы? Как бы вы сами себя представили публике, выходя на сцену?
— Ну, если в нескольких словах то, я принадлежу к этнической группе, которая называется «московские татары». Все мои предки из нижегородской области, переехавшие в очень далёком прошлом на постоянное жительство в Москву. Родители моего отца из деревни Анда, а матери — из деревни Ендовище, Сергачского района. Кстати, из этой же деревни родом и родители известного актёра Марата Башарова, с которым, по утверждению моей мамы, у нас имеется родственная связь.
Родился я в городе Дорогобуж Смоленской области 20 ноября 1953 года, где проходил службу мой отец – участник войны, офицер Советской Армии. Затем обычная судьба многих офицерских детей. Гарнизоны, переезды. Военное училище. Опять гарнизоны, переезды. Группа Советских Войск в Германии, Кавказ. Переход на работу в органы военной контрразведки. Учёба в Академии Федеральной Службы Безопасности. И, наконец — Москва, где и уволился в запас в звании полковника.
Но всё это уже в прошлом. Как гласит восточная мудрость — прошлое забыто, будущее закрыто, и лишь настоящее даровано. Когда-то в прошлом, которое в своё время являлось настоящим, каждому из нас было даровано имя. Это имя мы и несём через всю жизнь. Оно всегда с нами. Так что представляюсь публике просто — Рустам Неврединов.

— Когда написали первую песню, есть ли у вас музыкальное образование?
— Композиторского образования нет. В детстве окончил гарнизонную музыкальную школу по классу баяна. Преподаватели отмечали великолепный слух. Мог на слух сходу повторить на баяне любое музыкальное произведение. Часто стал пользоваться этим, не желая (ленясь) разбирать очередное домашнее задание по нотам. Но вскоре был уличён, так как увлекался и во время воспроизведения и добавлял в классику что-нибудь от себя. На просьбу преподавателя показать, где я нашёл этот новый пассаж в нотах, отвечал, что так, на мой взгляд, красивее. Мои аргументы не подействовали. В результате моему отцу, хорошо владевшему игрой на баяне, категорически запретили предварительно проигрывать мне моё домашнее задание.
Музыку и песни писал всегда. С того самого момента, как только взял баян в руки. Что с этим делать не знал. Записывал на магнитофон. Собралось более десяти больших магнитофонных бобин. Кому-то показывать — стеснялся. Однажды заинтересовался отец. Долго слушал. Потом вдруг, удивлённо посмотрев на меня, сказал, что если я буду продолжать в том же духе и совершенствовать явно имеющиеся у меня способности, то моими соавторами станут лучшие поэты страны, а исполнять эти песни будут лучшие певцы. В воду глядел! Отец договорился с командованием части о моём направлении в Суворовское военно-музыкальное училище. Однако резко возразила мама, решительно заявив, что одного военного в семье достаточно. Но военным я всё равно стал. Сначала. А композитором потом, после окончания службы. Вот только бобин жаль. Куда-то при очередном переезде пропали.

— Вы работаете с очень разными исполнителями – Николай Караченцов, Ренат Ибрагимов, Галина Журавлева (Журга)… почему так?
Я ещё могу добавить в этот список Валерия Сюткина, незабвенного Павла Смеяна, заслуженную артистку Республики Татарстан Розу Хабибуллину, детские ансамбли «Непоседы» и «ДоМиСольки».
Вы абсолютно правы. В творческом плане это работающие в разных жанрах, совершенно непохожие друг на друга, достигшие больших высот, известные, прославленные, горячо любимые публикой, состоявшиеся исполнители. Все они с большой ответственностью подходят к выбору своего репертуара. И тем радостнее для меня, что в огромном потоке поступающих к ним предложений они выбрали именно мои песни. Я учусь у них, прохожу их школу, стараюсь соответствовать их уровню, быть требовательным к себе и разнообразным в творчестве. Композитор должен быть разным. Работа с такими артистами даёт мне основание полагать, что я замечен, признан, востребован и теперь работаю на результат, а не на бобины. В этом и заключается для меня смысл и радость творчества.

— Как познакомились и как работалось с Николаем Караченцовым?
К моменту знакомства с Николаем Петровичем у меня уже был опыт работы с такими мэтрами песенного жанра как Михаил Танич и Симон Осиашвили. Песню «Теплоход прогулочный» на слова Михаила Исаевича, на радио «Шансон» пел Валерий Сюткин, а по «МузТВ» постоянно крутили клип на эту песню, в котором вместе с Сюткиным снялись и мы с Михаилом Таничем. Звучание моей фамилии рядом с такими известными в стране именами завораживало и придавало уверенности в собственных силах. Мечта о том, чтобы зазвучала хотя бы одна моя песня, сбылась. И я решил не останавливаться на достигнутом, а идти дальше и показать самому Николаю Караченцову одну из своих песен «Мой поезд ещё не ушёл», написанную на слова Симона Осиашвили. Но останавливал один психологический момент. Николай Петрович казался мне небожителем, неприступной сияющей вершиной. Я боялся, что с первых же слов он просто «отошьёт» меня. И всё-таки я решился и позвонил. Мне «повезло». Голосом Караченцова ответил автоответчик, и я спокойно, без волнения, наговорил всё, что задумал. Встречный звонок не заставил себя долго ждать. Через пять минут я уже с ликованием слушал в трубке живой голос Караченцова:
— Через час я буду у Никитских ворот. Можешь приехать?
— Конечно!
— Тогда жду! До встречи.
Встретились. Всё оказалось так легко и просто, как будто тысячу лет друг друга знали. И песня понравилась. Через несколько дней она уже была в репертуаре Николая. И про всю последующую работу с ним я могу сказать, что она проходила легко, просто и радостно. Как говорят святые отцы: — «Где просто, там ангелов до ста, где мудрено, там ни одного».

— Как вы определите тот жанр, в котором работаете?
Приступая к написанию музыки, я не определяю жанр с самого начала. Я пишу, как пишется. Как чувствую или слышу. Очень много зависит от стихов, на которые я пишу музыку. Или заданной темы, на которую поэт потом напишет стихи. Но в результате это может оказаться шансон, романс, духовная или народная музыка, военно-патриотическая или детская. Есть опыт работы с музыкой к фильмам и даже к аудио книгам. Мною написано несколько инструментальных тем. Иногда музыка и стихи ко мне приходят одновременно. Как это было с песней «Татарское село» в исполнении Рината Ибрагимова. Или с песней «Память» в моём исполнении. Тем не менее, назвать их авторскими я не могу. В творчестве я свободен.

— А каковы ваши лично музыкальные вкусы и пристрастия?
Мне нравятся песни, где умные и хорошие стихи. Где исполнитель может показать не столько свой голос, сколько передать настроение, сыграть голосом, взглядом, движением, глазами, мимикой, интонацией. Заставить слушателя сопереживать вместе с ним, превратив песню в маленький моноспектакль.

— Вы написали музыку для двух альбомов для Галины Журавлевой… как познакомились, как работалось?
— Нас познакомил Валерий Сюткин. Он попросил меня написать две – три песни для нового альбома Галины. В процессе работы стало понятно, что эти несколько песен превратились в целый альбом, который вышел под названием «Загуляла…». Наше совместное творчество на этом не остановилось. Моей работой над новым альбомом заинтересовался Николай Караченцов. Он совершенно неожиданно для меня предложил записать дуэт с Галей. Так появилась песня «Дни сентября» на слова Елены Голубенковой, которая и стала лауреатом премии «Шансон года». Этот дуэт должен был иметь продолжение. Мы с Олесей Борисовой специально для Галины и Николая написали песню «Поздний рейс». Однако известные события не позволили осуществиться этим планам. Песня «Поздний рейс» вошла в альбом «Исповедь. Николай Караченцов представляет песни Рустама Неврединова».

— Что для вас жанр «русский шансон»? По вашему мнению, почему он так популярен у нас?
— Для меня шансон это песни о любви и верности, предательстве и изменах, справедливости и несправедливости, счастье и горе, добре и зле, о старости и молодости, победах и поражениях, о людях которые нас окружают, их философии и взглядах. Это и военные песни. В общем, песни о нашей жизни и о том, что мы не всегда сами знаем, замечаем или понимаем. Отсюда и популярность.

— Вы поете и сами свои песни… есть сольный диск, будут ли еще, или интереснее работать с другими исполнителями?
— На мою манеру пения обратил внимание Николай Петрович Караченцов. Ведь композитор, показывая песню исполнителю должен спеть её сам. Николай сказал, что я обязательно должен исполнять некоторые свои песни самостоятельно. Я прислушался к этому его совету. Что касается сольных дисков, то у нас с Олесей Борисовой на студии «Союз» недавно вышла аудио книга «Полковник Особого отдела. Архивы памяти». Текст читает заслуженный артист России Сергей Чонишвили. В эту аудиокнигу вошёл диск «Любимые песни полковника Особого отдела».
Конечно же, я всегда ищу новых исполнителей. Жду предложений.

— Рустам, что вас вдохновляет на творчество? Что придает смысл жизни?
— Состояние души, которая всегда находится в творческом поиске.

— Часто идут споры, что писать песни должны только профессионалы… что приход на эстраду любителей сильно опустил качественную планку музыки. Что вы думаете по этому поводу?
— Я понимаю, что профессионал, в данном случае, это тот, кто сделал своё творчество профессией. Профессионал это не всегда мастер своего дела, но любой профессионал всегда вырастает из любителя. Шанс надо давать всем. Я думаю, что качественную планку музыки опускают не малочисленные любители, а многочисленные слушатели.

— Ближайшие творческие планы….
— Нами с Олесей Борисовой закончена работа над мюзиклом «Москва – Петербург. История любви». Очень бы хотелось осуществить этот проект.

— Чтобы вы пожелали своим потенциальным слушателям и читателя этого интервью?
— Осуществления всех Ваших творческих планов!

— Спасибо вам за беседу!
— И вам удачи!

Беседовал Михаил Дюков, 27 сентября 2014 года, специально для сайта «Классика русского шансона»