Александр Волокитин: «Я записал семь тысяч песен»

1. Расскажите, пожалуйста, Александр, где и когда вы родились, кто ваши родители?
— Родился я в Москве 22 сентября 1968 года, родители мои инженеры: Людмила Тимофеевна и Владимир Васильевич Волокитины. Они работали в научно-исследовательском институте, в котором и я потом 8 лет работал.

2. В какой школе учились?
— Учился в средней школе № 49 Черёмушкинского района. Азы гитарного аккомпанемента осваивал в профессиональной «ИЗО-студии» в 1981 году. С третьего класса поступил в 65-ю музыкальную школу по классу аккордеона и фортепиано. Позже в этой же музыкальной школе обучался по классу классической гитары, но не закончил, так как с 1983 года занялся рок-музыкой в различных группах («Явление века», «Тяжёлый крест», «Лаборатория песен», «Почтовый ящик», «Империя», «Корсар» и др.) как лидер-вокалист. В середине 80-х давал частные уроки игры на гитаре по 7 рублей за двухчасовое занятие, тогда же устраивал по району концерты для местной шпаны, где мне бросали в гитару деньги, заказывая ту или иную песню.
С 1979 по 1982 годы активно занимался в секции вольной борьбы общества «Зенит» и даже занял первое место по результатам соревнований в 1981 году.

3. Детство было хулиганистым?
— Да, в начальных классах я всё поджигал и взрывал, однажды при поджоге осенней травы нас заметили пожарники, схватили и на пожарной машине отвезли в отделение милиции. Наши компании на лестничных площадках с гитарами и «горючим» не раз забирали в милицию. Однако закончились эти приводы благополучно, без детских комнат. Когда занялся вольной борьбой, энергия переключилась на спорт. Мной был создан «заламывательный отряд» из борцов той же секции, который тренировался непосредственно в рекреациях родной школы. Приёмы отрабатывались на подвернувшихся под руку школьниках. Все в школе жутко боялись этот «заламывательный отряд». Тогда ещё ко мне прилипла кличка «Заломай». Однажды я поднял одноклассника-отличника одной рукой за ногу так, что из его карманов посыпались ручки и прочее, а он не мог достать руками до пола и болтался, как рыба на крючке. Я же тогда подолгу «таскал» штангу в спортивной секции и силу уже имел недюжинную.

4. Когда начали петь блатные песни? У кого учились этой постановке голоса?
— Блатные песни я начал петь с 1991 года, поначалу подражая Аркадию Северному. До манеры пения сегодняшней дошёл сам, прочувствовав эти песни – как их лучше исполнять. Мне стала близка хулиганская манера (я стал применять коньячок). В начале концерта исполнял лирику, а когда голос подседал, я как бы распоясывался — и тогда шли в ход озорные, хулиганские песни. Сухо их исполнять, мне кажется, скучновато, об этом мне и другие говорили. Аркадий Северный тоже ведь настраивался, но зачастую в результате путал тексты, а этого не хотелось бы делать даже по пьянке. Я стараюсь в любом виде держаться правильных текстов – это нормально. Русский шансон есть современный и есть народный – тот, что пели в 70-е годы и раньше. Это разные пласты. Современный, с его «братками» или полупопсовыми текстами мне не нравится. Моё – это народный, хулиганистый, реальный шансон, который не фигурирует на эстраде и телевидении.

5. Вас иногда называют питерским певцом. С чем это связано?
— В 1994 году я специально поехал в Санкт-Петербург с целью собрать материалы для книги о Северном (забегая вперёд, скажу, что книга так и не вышла – обманули спонсоры). Там я познакомился с супругами Маклаковыми, семьёй Резанова, Соколовым, Корнеенко, Тихомировым, Наташей Звездиной и Фруминым, супругами Калятиными, семьёй Раменских и другими. Брал у них интервью, пел для них под гитару. Записи тогда разошлись по всей стране, отчего меня и сочли питерцем. В дальнейшем свои связи я передал Дмитрию Завильгельскому, который снял и смонтировал в 1997 году документальный фильм об Аркадии «Он был почти что знаменит».

6. Сравнивая ваши записи разных лет, отмечаю, что голос и манера пения у вас сильно изменились, стали гораздо лучше, чем вначале.
— Даже Иван Московский (он меня слышал в 1997 году, когда приглашал на программу «Русский шансон») через три года сказал: «Ну, ты запел совершенно по-другому…». Он был просто потрясён. С 2004 года ещё больше изменений пошло, это видно по последним записям. Я понял, что уставшим хриплым голосом никого не удивишь, нашему жанру нужен хороший вокал, а не только кураж, поэтому перешёл на мощную манеру исполнения открытым голосом, особенно лирических песен. Могу я и оперным голосом, но это было бы нелепо, особенно при исполнении озорных песен или частушек. Некоторые песни исполняю тенором, хотя у меня баритон. Могу петь часа четыре подряд, но кто выдержит такой концерт?

7. Как произошло знакомство с Константином Беляевым, Юрием Мироновым и их окружением?
— Сначала я познакомился со Стасом Еруслановым (с подачи Маклакова). Позвонил ему в Одессу и он ответил, что в очередной приезд в Москву пообщается со мной. После этого много раз встречались, раз тридцать, фотографировались, даже интервью я делал для него – с исполнением песен и видеосъёмкой. Стас регулярно привозил мне свежие одесские концерты. В 1997 году он сообщил мне телефон Беляева, мы созвонились, я привёл его и Миронова в «Гавань», втянул в концертную деятельность. С Мироновым сблизились позже, в 1999 году, когда стали думать о записях, потому что он как бы в стороне остался, неизвестным. А у меня был пульт микшерский, хорошая гитара для аккомпанемента, микрофоны. Запись вели на кассетах, в две гитары и с эхом, в общем, как он сам хотел… Я подталкивал его на расширение репертуара, здесь он напел «Эшелон, за вагоном вагон…», «На Колыме», «Частушки», «Скрипач», «Турки», «Колумбьяна», «Дольчики» и другие песни помимо своего постоянного репертуара. Тогда же мы записали серию анекдотов «с перчиком» и его интервью.

8. Каким образом состоялось ваше знакомство с «Гаванью» и как вы сотрудничали?
— В «Нашу гавань» я пришёл вначале как слушатель в 1997 году в мае, тогда там ещё выступали Юрий Никулин и Семён Фарада. После прослушивания меня сразу же пригласили на радио, представили как будущего профессионального певца. Со мной был ещё Яков Браславский, но его исполнение почему-то вырезали… Меня приглашали и на концерты, потом на телепередачи. У меня сложились тёплые отношения с поэтом Валентином Берестовым. Каждое выступление обсуждалось, записи потом монтировались редакцией, например, исполнение «Тёти Хаи» вырезали из-за упоминания яиц (напрасно я доказывал ведущим, что эти яйца — пасхальные, никаких намёков!..).

9. На «Гавань» вы приходили со своими текстами?
— Нет, на «Гавани» я своих текстов не пел, только те, которые предлагала редакция, а это зачастую были песни из репертуара Аркадия Северного, про которого они ничего не знали. И про Беляева – тоже. Константин Николаевич спел на прослушивании две песни: «Вернулся-таки я в Одессу» и «Чудный лес под солнцем зреет», получил замечание, что песни длинные, и его на передачу не пригласили. О нём редакции напомнили в 2000 году. Юрий Миронов тоже приходил на прослушивание, но ему сказали, что его песни уже известны, «Соловушку», например, уже по-своему пела Филина.

10. Выходили диски и кассеты с песнями «Гавани». Каково было ваше участие?
— Это получилось так: к Филиной обратился специалист по Высоцкому, продюсер Сергей Жильцов, который подготовил к изданию первый диск «Гавани». Для следующих записей ему предложили Ткачёва, но у того репертуар неширокий, поэтому Жильцов прослушал другие кассеты «Гавани». Моё пение ему понравилось, он пригласил сотрудничать и меня. Мы работали целый год, в результате чего вышло не два диска, как планировалось, а двенадцать. Участвовали также гитарист из «Гавани» Юрий Бадал, а затем – Александр Чуков. Партию фортепьяно накладывал в одном случае Засл.артист России Виктор Вишняков, аккомпанировал же он в основном как аккордеонист.

11. Как вы относитесь к понятиям «блатняк», «блатная песня»?
— Оговорюсь, что я специалист не столько по блатным, сколько по лирическим и озорным, хулиганским песням юморного плана (они не блатные). Блатные народные песни я тоже все перепел, но мне ближе не они. Не люблю современные «зоновские» песни, где «братки», беспредел и т.п. Приходил как-то в «Мастер Саунд» к Севостьянову, так он предложил участвовать в сборнике «Гуляй, братва!». Я отказался, сказав, что у меня ничего такого нет, хотя исполнял раньше одесские песни и лагерный фольклор. Сейчас меня интересуют такие песни как «Крепкое русское слово» или «Топай, топай», стихи которых я по крупицам собрал года два назад. Как у меня собираются тексты? Нахожу и прослушиваю записи разных исполнителей, бывает, до семи фонограмм – у кого 3-4 куплета, у кого 10-15. Всё это собираю и составляю «под себя», причём добиваюсь осмысленности, чёткой ритмики, хороших рифм, сочиняю дополнительные куплеты. Говорят, что неплохо получается, фактически это новые, авторские варианты, где мои куплеты от народных ничем не отличаются, не хуже.

12. И сколько песен вы собрали и напели?
— Не менее семи тысяч на данный момент. Различных жанров по тематике и чувственной окраске. Это не считая ранних, когда я занимался рок-музыкой и бардовским творчеством. По длительности звучания это порядка 900 часов, если считать не только аудио-, но и видеозаписи. Сейчас мне надо, наверное, три диска МР3 по десять часов звучания, чтобы представить лучшее из неопубликованных записей, только то избранное, что я хотел бы, и без повторений.

13. Значит, вы крупный собиратель городского песенного фольклора. Что ещё коллекционируете?
— Коллекционированием я занимался всегда, начиная с марок, монет и открыток актёров. Потом это стали песенные записи, но не все подряд, а те, что мне интересны. Не скупаю всё, что продаётся, потому что многое просто не смогу слушать. Поэтому меня нельзя назвать коллекционером всего русского шансона.

14. Я заметил, что вы очень внимательно относитесь к подбору и оформлению коллекционных единиц. Расскажите подробнее о своих коллекциях.
— Во-первых, я цифровые фотоколлекции люблю составлять, по Высоцкому и Северному – основные, также по Шандрикову, Крестовскому, Сорокину, Чинской. Во-вторых, собираю фотографии актёров кино и памятников на могилах знаменитых людей всего мира. Мною составлены большие каталоги, которые даже пригодны для издания. В каталоге актёров сейчас порядка 3000 фотографий, но на одного актёра не более 10. К ним даются фамилии, имена, отчества и годы жизни, что облегчает систематизацию и поиск фотоснимков, когда желающему нужно получить зрительный образ известного по публикациям или рассказам человека. По аудиозаписям у меня всё наследие Высоцкого и Северного – необъятное количество фонограмм, полученных, как правило, из первых рук.

15. Как ваше пение связано с концертной деятельностью?
— Концертной деятельностью я сейчас не занимаюсь. Если приглашают, то смотрю, чтобы были хорошие условия для выступления и мне было удобно. Интересно работать над записями, потому что тут можно сосредоточиться, всё прослушивается, можно перепеть, изменить, наложить и т.п. Нравились мне записи на студии «Московские окна», те, что пошли под названиями «Ансамбль «Американка»» и «Последний переулок». Эти диски выпущены компанией «Русский Компакт Диск». После этих записей мы ещё пели в ресторане «Дурдин» на Соколе, где нам платили ежедневно. В ансамбле было два скрипача, аккордеонист Вишняков, также гитарист Чуков с удовольствием с нами работал.

16. Стало быть, вы предпочитаете работать с «живой» музыкой. А компьютерные аранжировки применяли?
— С 1995 года, когда нужно было записаться быстро, на ходу, использовались и компьютерные аранжировки. Бывали и удачные записи, как, например, «Косари» или «Одиночная камера» из классики городского фольклора. Но «живая» музыка лучше всяких лабораторных аранжировок, да и дешевле обходится. Бывает, это две гитары, ансамбль или как получается, например, однажды мне подыгрывал Алексей Черкасов на барабанах. Концерты эти проходили на приятной домашней студии Сергея Лепёшкина. Хорошие записи шли под клавишные инструменты. Но начиналось всё с «застольных гитарников» в гостях у московского коллекционера Александра Попова. За 10 лет у него было записано около ста кассет.

17. Для работы с записями нужен звукооператор и хорошая аппаратура…
— В 1994 году среди нас появился продюсер Александр Ширявский. Он сразу заприметил, что мы можем делать записи так же, как Аркадий Северный. Первый состав участников назывался «Фармазон», а к настоящему времени он записал более 70 концертов. Он очень грамотный звукорежиссёр, любит обновлять и испытывать аппаратуру, отчего все альбомы получаются разного звучания. Мой голос тоже по-разному звучит – где-то широко и мощно, где-то высоко… С ним интересно работать.

18. Вы в каких-либо конкурсах, фестивалях участвовали?
— Когда работал на предприятии, участвовал в конкурсе самодеятельности, сразу по трём номинациям. Тогда я пел в рок-группе мощным фальцетом, выступал также чтецом рассказов Даниила Хармса и рассказчиком анекдотов. Мне дали приз зрительских симпатий. А какие в русском шансоне конкурсы проводятся? Фестивали – другое дело…

19. А как с обратной связью? От слушателей есть какие-то отзывы?
— У меня есть ряд поклонников, которые периодически звонят, расспрашивают, их интересует весь материал, который я записываю. Много отзывов и притом разных, слушатели высоко оценивают мой голос и манеру исполнения. Мои записи звучали не только по радио в «Гавани», но и у Широкова на «Русском радио-2», а до этого – по Новосибирскому радио в передаче «На окраине, где-то в городе», там меня представили питерским певцом. Сам я радио не слушаю, свои записи не отслеживаю. Периодически говорили мне, что слышали записи по «Радио Шансон», одну я сам слышал: «На Колыме, где север и тайга кругом…» (она опубликована в формате МР3).

20. Как же тогда происходит распространение ваших записей?
— В музыкальных магазинах до сих пор продаются диски «Американки», а по Интернету распространяется лицензионный диск МР3 из серии «Классика русского шансона». Этот диск оказался в США, Канаде, Израиле, Германии, странах СНГ и Балтии. Если имеются в виду эксклюзивные альбомы из последних записей, то они есть у коллекционеров русского шансона, часто в цифровом формате. Интересное новшество: благодаря компьютерной технике записи распространяются практически в оригинале, без потери качества, достаточно реализовать несколько авторских дисков – и через 2-3 месяца эти записи появляются у всех заинтересованных коллекционеров. И, как говорится, за копейки… С точки зрения качества это хорошо, хотя в личный контакт со мной выходят немногие. При записи я зачитываю посвящения им… Во многих городах страны есть мои поклонники, которые следят за новыми записями, заказывают, им нравится моё исполнение. Они видят прогресс. Я не люблю одинаково петь много раз, люблю прогрессировать в исполнении, улучшать, добавлять энергетики. Между прочим, мне говорят – обязательно начинай с песен «Эмигрантское танго» и «Чужая милая», знатокам нравится моё исполнение этих песен.

21. А сами пишете песни?
— Лирические – нет, а хулиганские – бывает, типа «Дольчики» или «Уборщица», мне такое творчество по душе, мне нужно, чтобы было лихо и смешно. Вообще я песен написал или переделал порядка 450. Много писал в 80-х годах, причём рассчитанных на подростков, были не только песни, но стихи, поэмы, эпиграммы, рассказы в прозе. К шансону это мало относится, поэтому теперь их не читаю, не исполняю, после отсева всего несколько включаю в свои выступления, в диск МР3 таких песен вошло около 35.

22. А не наступит ли такой момент, когда будет исчерпана тематика городского песенного фольклора? Есть ли возможности развития?
— Пока материала хватает, я планирую двигаться в этом направлении. В Интернете нахожу много интересных текстов, особенно на форумах и в гостевых книгах. Набираю в поисковой системе выразительную строчку из песни и отбираю варианты куплетов, новые куплеты. Таким образом набирается кроме трёх-пяти известных куплетов всего до 40, как например, в песнях «Из ресторана вышла б…» или «Мезозойская культура». Из них выделяю самые интересные, привожу их в соответствие, редактирую, досочиняю, потом набираю текст, вывожу на принтер распечатку в цвете, чтобы выделена была моя работа над текстом. Таких распечаток набралось уже на четыре папки, это гораздо больше, чем звучит в «Гавани». С Яковом Браславским мы вместе выступаем с новыми песнями. Я готовлю их месяца четыре, потом записываем концерт часа на два. Раньше записывали совместные концерты с Юрием Мироновым, Константином Беляевым, Иваном Московским (на дне рождения), Николаем Резановым, Леонидом Августинским, Павлом Яцюком, Валерием Эргардтом, Анной Стыровой, Виктором Шафеевым, Арсеном Цыганским. Больше всего с Беляевым, ездили даже вместе в Петербург, где я познакомил его с Маклаковым.

23. На чём аккомпанируете себе?
— Главным образом на шестиструнной гитаре. На фортепьяно тоже могу, но фортепьяно труднее записать качественно, грохот обычно получается, поэтому не стоит этого делать. На банджо я могу записать побочную партию, а потом наложить, если это нужно для песни. Хорошо получается накладка партии второй гитары, иногда второго голоса – слушателям это нравится, так записано концертов двадцать, то есть получается «ансамбль из одного исполнителя» (когда у продюсера, скажем, мало средств). У нас ведь тоже как – могли бы, скажем, скрипача пригласить на «Американку»… Но там был расчёт на оплату в основном организаторов записи, поэтому, как и в группе «Эшелон», на дисках даже не указывались имена участников до тех пор, пока мы не потребовали этого. Организаторы даже делали потом выпуски записей под другими названиями, им было выгодно, чтобы «пел хрен знает кто…». Какая-то «Американка» поёт, нет конкретных участников…

24. А для кино вам не доводилось работать?
Было дело. В 2004 году в Доме Ханжонкова состоялась премьера художественного фильма «Русский стриптиз», где прозвучала музыка и песни в моём исполнении. Этот фильм стал режиссёрским дебютом Татьяны Новиковой, с которой нас связывает давний творческий союз. Там ещё играл знаменитый Лёня Голубков (актёр Владимир Пермяков).

25. Как проводите свободное время, где отдыхаете?
— Спортом я уже не занимаюсь, а некоторые мои товарищи по вольной борьбе стали мастерами и чемпионами, продолжают заниматься. Выезжаю на природу куда-нибудь недалеко на базу отдыха в Подмосковье. Раньше каждый год ездил по туристическим путёвкам – на Кавказ, Украину, в Прибалтику, по «Золотому кольцу», в Одессу и Молдавию. Интересной была конная поездка по Краснодарскому краю. Там группа, узнав, что я пою, купила вскладчину гитару на день рождения. И вот я еду в семичасовом переходе, разворачиваю гитару и пою, сидя на лошади, а колонна слушает…

26. С криминалом сталкивались?
— Когда мне было 18 лет, с нами произошёл криминальный случай. Возвращаясь после занятий в вечерней школе, мы увидели в безлюдном вестибюле гору новых коробок с аппаратурой. А так как у меня был день рождения, один из приятелей крикнул «Держи подарок!» и схватил коробку с новеньким фотоаппаратом. Каждый из нашей троицы прихватил по коробке, и мы поехали отмечать мой день рождения. Дня через три ко мне на квартиру приехали опера с Петровки. Оказывается, один из приятелей отдал своей знакомой девушке фотоаппарат, а она была скупщицей краденого и попалась. Таким образом я чуть не сел на три года за групповую кражу. Помогло то, что ранее у меня не было судимости, фотоаппарат я вернул по «добровольной выдаче», да ещё у меня в тот день была высокая температура. Дело передали в товарищеский суд на предприятие. Отделался штрафом в ползарплаты…

27. Кого из современных исполнителей русского шансона выделяете?
— Мне близки те, кто исполняет материал озорного характера: Константин Николаевич Беляев, Александр Заборский, Юрий Куплетный (Куликов), Эля Янбухтина, Вика Чинская, Татьяна Кабанова – у неё своеобразное и артистичное творчество (мне только не нравится, когда она переходит на декламацию). Группу «Ля-минор» не очень люблю – зачем они перепевают общеизвестное, есть же много эксклюзивного материала… Мне нравится, когда поют сильно, варьируют голосами, когда есть выразительное музыкальное начало. Из новых нравится, как поёт Катерина Голицына.

28. К какой творческой группе примыкаете?
— Нет, я ни к кому не примыкаю. Я самостоятелен, временами кооперируюсь с теми, кто меня приглашает на реализацию своего проекта. Закончили проект, поработали и — до свидания!
Мне остаётся завершить это интервью, пожелать вам творческих удач и в дальнейшем, а также опубликоваться таким образом, чтобы было массовое распространение записей и ваше имя стало широко известно.

Беседовал Солдатов В.М., искусствовед (27.10.2006, Москва)

Об Александре Волокитине говорят:

Вячеслав Самвелов, продюсер.
Александр Волокитин – это не просто талантливый человек, но необыкновенно увлекающийся представитель русского шансона. Мне нравится его густой, красивый голос и манера исполнения, которая резко отличается в лучшую сторону от многих современных «хрипачей». Для истинных ценителей жанра его творчество – это просто подарок. По моему личному мнению, лучший шансон был в 70-е годы (А.Северный, К.Беляев, В.Шульман, «Братья Жемчужные», В.Крестовский, ансамбли «Одесситы», «Магаданцы» и др.). Слушая Волокитина, невольно переносишься в те далёкие годы, когда шансон был как глоток свежего воздуха.

Виктор Солдатов, искусствовед.
Мне было чрезвычайно интересным и удивительным обнаружить некоммерческий мир народного шансона Александра Волокитина. Он собрал и озвучил с друзьями такое количество песен, которое сравнимо с результатами работы передачи «В нашу гавань заходили корабли». Но побывав дома в его комнате-студии, я не почувствовал архаизма, здесь всё современно: интерьер, обстановка, музыкальные инструменты, компьютер, наполненный громадным объёмом музыкальной, иллюстративной и текстовой информации, другие средства фиксации, копирования, хранения аудио- и видеозаписей. Фактически Волокитин развивает русскоязычный городской песенный фольклор, который живёт и будет жить, пока существует городское население, говорящее по-русски.

Яков Браславский, шансонье.
Творческое направление, в котором работает Волокитин, можно без сомнения отнести к «ретро», поскольку оно довольно сильно отличается от современного русского шансона. Он — продолжатель творческого наследия А.Северного, но с некоторой поправкой на время, что даёт ему право вносить собственные коррективы в тексты и мелодии. Главное, что мне нравится в Саше — это задор, энергия, тонкий юмор, которые он привносит в каждую спетую им песню. Так держать, Александр, и не останавливаться на достигнутом!

Виктор Вишняков, композитор, Засл.артист России.
Мне не раз доводилось аккомпанировать Александру Волокитину, в частности, в студии «Московские окна». Он по-настоящему музыкален, очень хорошо, вдумчиво интерпретирует исполняемые песни, мастерски владеет искусством интонации. Он чувствует текст, ритм, мелодию песен и всегда делает из этого что-то своё. По этому жанру (я имею в виду классический шансон) он попадает в «десятку» — свой образ, свой вкус и стиль.

Николай Кузнецов, коллекционер.
Александр Волокитин — сам одержимый коллекционер, и не только песенных записей. Он, как многие творческие люди, эмоциональный, даже импульсивный, легко ранимый человек. У него темпераментное пение, такой кураж, который не у каждого есть. Мне очень нравится его голос, по тембру — таких в русском шансоне есть только два-три человека, причём голос широкого диапазона — он может делать всё, что угодно! Сейчас ему для раскрутки нехватает хорошего продюсера. А тому направлению в русском шансоне, которым занимается Александр, аналога ни в одной стране нет…

Татьяна Новикова, режиссёр, модельер.
Наша публика любит песни и всегда ждёт чего-то нового. Один из таких людей, которых ждут, которые ищут новые пути развития – это Александр Волокитин. По моему знакомству с ним – это были т.н. блатные песни и баллады.… Потом я с огромным удивлением для себя узнала его как прекрасного лирического певца. Александр поёт так, как никто не поёт эти песни, причём со временем всё лучше и лучше. Ведь этот жанр все как-то упрощённо проговаривают, а он – поёт! Это настолько выгодно отличает его от многих других исполнителей, что я неоднократно советовала Саше забросить свой «блатняк» и выйти на эстраду. Я на сто процентов могу сказать, что Волокитин – это выдающееся явление, он не просто профессиональный музыкант, а один из лучших, которых я знаю. Во всех моих фильмах звучат песни и музыка в исполнении Александра Волокитина.